Я плюхнулся во что-то мокрое, текущее и свежее. Или это галлюцинация, или меня вытащили из дома. Второе было бы странно. Ведь чётко помню, как открылась дверь подвала, и сознания я не терял.
- Ты кто? - детский голос, звонкий и удивительно созвучный журчанию воды.
Девочка. Она шла ко мне, балансируя на камнях. На несколько мгновений мне показалось, что это призрак. Серебристое, струящееся платье... Нет, не призрак. Нереида.
Она подошла, коснулась пальцами ран на моей спине. Я невольно вздрогнул, зашипел.
- Очень больно?
- Уже не особо. Просто неожиданно.
- Я больше не буду.
Она отошла, пробежала немного по камням и остановилась, глядя на меня.
- Ты кто? - уже мой вопрос.
Да, знаю, на её такой же я так и не ответил.
- Мэй.
Какой же у неё голос! Даже слова не подобрать. Как в сказку попал. Только вон подвальная дверь, через которую я сюда пришёл. Но тут словно другая реальность.
- Ты здесь откуда?
- Я тут живу. Вот смотри.
Она перепрыгнула на другой берег ручья. Там словно комната. Всё есть: мебель, игрушки... чисто и красиво. Только если вверх взглянуть - решётка на окне, хотя света много. И всё же тюрьма.
- Но...
- Они меня тут держат, чтобы папа и мама работали на них.
Вот оно что - соратники по несчастью. Я поморщился.
Девочка снова скачет по камням.
- Подземный ручей очень холодный. Поднимайся.
- У меня нога сломана.
И всё же пытаюсь отползти с воды.
- За что с тобой так?
- Не хочу на них работать. И пока нет способа меня заставить.
- Понятно, - протянула Мэй, - Ты всё равно постарайся ко мне доползти. Там хорошо.
Я послушался, но когда был уже почти на месте, осенило. Замер, отодвигаюсь.
- Ты что?
- Я понял, зачем меня сюда бросили.
Она недоумённо хлопает глазами.
- Рассчитывают, что подружимся. И если снова откажусь работать, пригрозят, что навредят тебе.
- Да. Такое они могут придумать, но нельзя же тебе тут мёзнуть у воды, - она протягивает мне руку, - Они пугать могут. Но не станут делать плохого сейчас. Здесь, правда, лекарств нет.
Светлая, чистая и так трогательно заботится обо мне, совершенно чужом человеке. Нет, Мэй, могут и станут. Только сдохнуть вот тут всё равно не хочется, поэтому приму твою помощь.
- Ничего, само заживёт.
Я не взял её за руку, всё равно не вытащит; сам дополз и снова рухнул лицом вниз. Мне уже действительно почти не больно, просто сил уже нет двигаться.
- Всё хорошо, - поспешил я успокоить девочку, приподнял голову, - А у тебя тут и в самом деле хорошо, - губы дёрнулись в улыбке, почему-то так спокойно сейчас, хотя и не с чего.
Хочется поверить, что здесь - какая-то особенная реальность, а то, что за пределами странного подвала, - не больше, чем иллюзия, в которой мы все живём до определённой поры. Может, для меня это время закончилось?
- Раз это мой дом сейчас, я стараюсь, чтобы было уютно.
Мэй укутала меня одеялом.
Те нечасто сюда заглядываю. Здесь обычно очень тихо. У меня ещё еда осталась, если хочешь.
Пленник заботится о пленнике. Не могу подобрать слов, чтобы описать ощущения от этого.
Что-то лязгнуло наверху, я обернулся. Дверь не открылась. Наверное, просто проверяли замок. Или следили. Пусть. Я потом обязательно что-нибудь придумаю. Мы придумаем...
Клонит в сон, мерещатся тонкие, серебристые звуки. Не страшно, не тревожно...
Сквозь дымку сна:
- Теперь будут... следить... нет, я посплю.
Или всё же поесть?
Нет, спать. Кутаюсь в одеяло.
- Тебе его не жалко? Я ж испачкаю.
Но понимаю, что всё равно не отдам. Слишком хорошо сейчас, давно так не было. Погоня вымотала, и теперь хочется наконец-то отдохнуть, отрешиться от этого мира. Да, даже от милой, трогательной Мэй, что так ко мне добра.
Глаза закрыты, но я вижу расплывающиеся цветные пятна, почти всегда с красным отливом. Кровь. Я устал видеть её вокруг. А девочка - молодец, не испугалась. Плохо, но здесь для неё действительно дом, она тут уверенна, что ничего с ней не случится. Может, это и правильная позиция. Или это просто детская беспечность.
Журчание ручья успокаивает...
... Судя по ощущениям, я проспал пару часов. Очень не хотелось открывать глаза. Я никогда не отличался чётким распорядком дня. Вполне мог отмахнуться от будивших меня и продолжить спать до полудня и дальше. Да хоть до вечера! Это моя жизнь... была.
А сейчас надо встать. Ну хотя бы сесть. Осмотреть раны, может, получится чем-то перевязать. Да и поесть мне предлагали.
Всё ещё не могу открыть глаза.
- Мэй... Мэй, ты здесь?
Видимо, она спала — потирает глаза и почти зевает.
- Да, я тут. Всё хорошо?
- Да. Нормально. Просто всё равно не отдохнул. Ты говорила, что у тебя еда есть. Можно мне?
Я всё же продрал глаза. Тело ныло, значит, вокруг меня всё же не иллюзия. Мэй ответила, значит, не приснилось. Только остаётся вопрос "Почему мне сейчас так непростительно хорошо, беззаботно?" Хоть сам прыгай по камушкам...
Так, пора с небес на землю. Спина сама заживёт, надо что-то делать с ногой.
- Мэй, а у тебя есть какая-нибудь палка или доска? И тряпка. Узкая, но длинная. Такое, чтоб не жалко было.
Я кое-как сел, опираясь на стену. Левой ногой больно даже чуть двинуть. Часто дышу и кривлюсь. Это так неловко - нарушать тишину и покой этого места. Боги, какой вздор я думаю! Это тюрьма, из которой я или выйду предателем, или сбегу, если получится. А я боюсь показаться тут неуместным со своими проблемами. Но, чёрт возьми, это так. Девочке тут хоть сколько-то хорошо, и мне не хочется ей мешать.
- Тряпку я сейчас найду, а вот палку... Разве что ножку от стула. Хотя и жалко что-то ломать. Подожди-ка... Вот метелку я недавно попросила, палка не очень длинная, но может сгодится. Такая подойдет?
Пусть хоть такая будет. На тряпки сошёл старый, истрёпанный платок.
Я попытался всё сделать сам, но выходило плохо.
- Поможешь? Двух рук не хватает. Надо палку придержать.
У меня не особые познания в медицине, но однажды видел, что делают при переломе. Вышло довольно сносно, хотя не уверен, что не слишком затянул. Больно, и мне сложно сообразить.
Теперь отдышаться.
Она снова задаёт давний вопрос:
- Как тебя зовут?
Вдруг подумалось, что даже если это все они придумали, мне все равно хорошо, от того, что кто-то еще рядом есть.
Может невежливо еще раз спрашивать, но хочется знать его имя.
- Кстати, как тебя зовут?
- Прости, я не отвечаю на твои вопросы, а свои задаю... Дамьен. Меня зовут Дамьен.
Неудачно задел спину, дёрнулся. Не хочется думать, что в ранах грязь, и это может быть опасно. Я попытался посмотреть спину. Надо бы отодрать рубашку, только хуже от неё - прилипла лохмотьями. Бесполезные попытки. И уже устал, снова хочется укутаться в одеяло и спать..
- Дамьен... Я рада, что с тобой познакомилась. Ну то есть не тому, конечно, что тебя сюда бросили, а вообще... Тут очень одиноко. Но для них можно притвориться, чтобы они тебе не угрожали.
Мэй сходила к ручью, принесла миску чистой воды.
- Может мне промыть раны на спине?
Вяло кивнул и зарылся лицом в одеяло. Кажется, я только стал приходить в себя и понимать, что произошло. Накатывает ощущение, что не выбраться отсюда. Ведь я не буду соглашаться на их условия.
Нервничаю, но быстро успокаиваюсь, когда меня касаются руки Мэй. Девочка, а ты - волшебница. Ну может, не в прямом понимании слова.
Я повернул голову и чуть улыбнулся ей.
- Спасибо.
Вот чёрт, а голос у меня ещё подрагивает. Было у меня в жизни в достатке всяких приключений, но не таких. Это перерастает все рамки. Невольно радуюсь, что родители не дожили до этого безобразия. Впрочем, хватит других, кому потом будет не посмотреть в глаза. Если не сбегу и не сумею вывести на чистую воду мерзавцев.
- Ты ещё поспи, - и укладывается рядом, клубочком, почти как кошка.
Мне почему-то кажется, что сейчас она думает о доме, о семье. Ей становится страшно, потому что может случиться неприятность, и здешний хоть сколько-то уютный мирок рухнет.
Мне хочется есть, но не хочется тревожить Мэй. Наверняка, просто не показывает, что волнуется. Пусть отдыхает, сегодня для неё нелёгкий день. Сомнительное удовольствие - возиться с раненым.
Глаза закрываются, меня снова утаскивает в сон. В прошлый раз не снилось ничего, вот и хорошо было. А теперь...
Этих шестерых я заметил издалека и понял, что за мной. Мы уже встречались с их главным, неласково тогда поговорили. Теперь битва на моей территории. У меня ещё есть шанс улизнуть.
Лошади несутся по высокой траве. Могла бы быть прекрасная прогулка, если не аллюром. Места тут красивые, не для таких событий.
Выстрел.
Да, я знаю, что это сон, но не получается проснуться.
Лошадь падает, не успеваю вывернуться из стремян. Больно.
Не проснуться...
Меня выбрасывает из сна только, когда плётка касается моей спины.
Подскочил бы, если б здоров был. Первые секунды не очень понимаю, где я. Наверное, Мэй разбудил... не знаю... плывёт в глазах.
Разбудил, разволновал. Её руки касаются моего лба. Они холодны, или мне это кажется, потому что сам горю.
- Что такое? Что-то случилось? Здесь нет больше никого. Всё тихо.
Чувствую, что теперь ей тоже страшно.
- Сон. Это просто сон. Разбудил? Прости. Плохо мне.
Лихорадит. Эти вряд ли будут меня лечить, разве что уговорят на них работать в обмен на услуги врача. Надо не сломаться. Надо выздоравливать самому.
Зря меня сорвало сказать "мне плохо". Мэй разволновалась. Осторожно сжимаю её руку.
- Не бойся. Ничего не случилось. Правда. Это просто сон. Я не здоров, вот и снится гадость. Прости.
Но снова срывает.
- Пить хочется... - тут же прихожу в себя, - Я сам. Я дойду.
Пытаюсь встать.
- Не волнуйся. У меня получится.
- Не надо, тебе ведь больно. Приляг.
Она осторожно уложила меня, сил сопротивляться почти не было.
- Я принесу воды, - в миску много войдет.
Мэй принесла воды и положила мне на лоб мокрую тряпочку.
- Так тебе полегче должно быть. Отдыхать пока надо и выздоравливать
Она гладила меня по волосам, становилось спокойно. Это так похоже на те моменты детства, когда я болел, и мама сидела рядом.
Меня тянуло в сон и сладкие воспоминания, но вместе с этим и усиливалась боль. Как сказали потом, я метался в бреду. Не помню. Знаю только, что частенько останавливал Мэй, чтобы не звала хозяина дома. На третий день стало легче, только сил почти не осталось — приподнять голову, чтобы попить, и улыбнуться своей спасительнице.
Очень хотелось чем-нибудь отблагодарить. И тут я вспомнил про оберег. Он не должен был потеряться.
Тело ещё плохо слушается, но цепочку удалось снять. Символ Веры у неё свой должен быть, да и нет ничего в нём примечательного. Так что себе оставлю.
А оберег - это действительно ценно. Она заслуживает.
- Мэй, я хочу тебе кое-что подарить, - "монетка" с буквами древнего алфавита ложится ей в ладонь.
Она вертела монетку в руках и пыталась прочитать надпись. Почему-то возникла уверенность, что когда-нибудь я научу её древнему языку. Привык верить своим предчувствиям, иначе бы никогда не стал Магом.
- Ой, какое оно красивое...странное... Спасибо большое
Она повесила амулет на цепочку, примерила, любуется. Ей нравится, понимаю это по порывистым, чуть смущённым объятиям. Наверняка её тоже учили сдерживать эмоции, но у неё ещё плохо получается. А может и не надо учиться?.. Я часто думаю над этим, но пока не нашёл ответа.
В мою душу снова приходит спокойствие; и снова так странно, что именно в таком неприглядном месте. Вот только теперь начинаю понимать, насколько отношения с людьми важнее даже самых уникальных вещей. Именно люди могут создать спокойствие или тревогу. Вещи сами по себе такой способностью не обладают, хотя иногда так кажется.
- Это оберег. Знаешь, для чего такое нужно?
- Я слышала про такие. Они защищают от плохого, да? Он такой приятный, теплый. И красивый к тому же. Ты сам его сделал?
Мэй спрятала монетку под одежду. Я и сам хотел попросить её об этом, иначе ведь отберут.
Я не ошибаюсь в своих ощущениях, когда речь идёт о магии. Мой оберег должен был подойти для Мэй. Он словно её и ждал.
- Да. Я его делал на вступительное испытание в Гильдию. А оказалось, что такое делают те, кто закончил обучение на Мастера и есть шанс стать Магом.
Я не хвастался. Для меня общение с духами, камнями, металлами было с детства столь же естественным, как для других общение с людьми. Я их просто видел, слышал, чувствовал. А оказалось - это Дар. В детстве как-то и не думал, что кто-то может видеть и слышать по-другому. Понял это только, когда оказался в Гильдии.
- Он защищает от мира духов. Среди них, также как и среди людей, бывают разные. Есть злые. От них и нужна защита. Я давно его ношу, но всегда чувствовал, что надо подарить. Только некому было. Подарить - это не просто так. Это надо чувствовать, что кому-то оберег подойдёт. Тебе с ним хорошо будет.
- Да, нам хорошо будет, - Мэй погладила амулет через ткань, - Может тебе на кровать перебраться? Там лежать удобнее будет. Только мне тебя не поднять, зато могу поддержать.
- Нет, не надо. Мне пока лучше не двигаться, - я вспомнил своё геройство во время лихорадки, аж стыдно стало, - Ты не волнуйся. Мне тут не холодно.
Со стороны решётки раздалось чириканье. Похоже, Мэй прикармливает местных пичужек, привыкли прилетать. Смотрю туда, и глаза слепит солнце. Всё же повезло, что я попал сюда летом.