Через несколько недель Ольга Николаевна навестила имение. Трудно было не встречаться с ней на людях. Кивок, улыбка. Ох, и тут слухи поползут.
Решили, что я пока здесь поживу. Нужно, чтоб забыли при дворе нашу историю.
Так прошло лето, а осенью, почти в тот день, когда я вольную получил, случилось не менее удивительное.
Поутру приехал гость - дворянин на норовистой лошадке. Та взбрыкнула и чуть не сбросила хозяина, да я подоспел. Дворянин поблагодарил меня и как-то странно уставился. Я заметил, что из-под рубашки выбился мамин медальон.
- Откуда он у тебя?
- Это матери, - поспешно ответил я; а то решит ещё, что краденый.
- Из крепостных графа Демьянова?
Кивнул в ответ.
- Татьяна?
- Да.
- Жива?
Я вздрогнул, помотал головой.
- Умерла четыре года назад.
Он положил руку мне на плечо.
- Пойдём.
На пороге уже стоял отец Ольги Николаевны.
- Погоди. У меня тут разговор серьёзный.
Мы прошли в одну из гостевых комнат. Слуга принёс вина.
- Значит, выдал её всё же замуж, - грустно проговорил гость, крутя в руке бокал.
- Нет.
Он удивился.
- А отец кто?
- Не знаю. Никто никогда не рассказывал.
Гость выпил вино залпом.
- Я подарил Татьяне этот медальон.
- Мама говорила о Вас.
Всё теперь так запуталось, что и не знал, рад ли встрече, а одно смутное предположение и вовсе меня пугало.
- Тебя как звать-то?
- Андрей.
- А лет сколько?
- Двадцать скоро.
- Сходится, - пробормотал гость, - Я - князь Григорий Ольховский. С графом Демьяновым дружбу тогда водил. В мать твою влюбился, забрать хотел. И ведь женился бы. Не важно, что крепостная. Решили бы вопрос. Да Пётр ни в какую. Мол, девка видная. Хорошо замуж выдам. Крепкое потомство будет. Разругались мы, вот ничего и не знал.
Он помолчал и спросил:
- Крепостной?
- Нет. Год как вольный.
- Вот и хорошо. Прощу дела устраивать. Собирайся.
- Куда? Зачем?
- Домой. Бумаги оформить, потом в Петербург представиться государыне...
- Я не понимаю...
Догадывался, но всё никак не хотел признаваться.
- Ты - мой единственный наследник.
- Вы - мой отец и хотите меня признать?
- Да!
Такого поворота в жизни я не ожидал.
На следующий день мы были уже в пути.